В поверхности быстрого потока не различить отражений ни близких, ни далеких: даже если мутен он, даже если свободен от пены - в постоянной струйчатой ряби, в неугомонной смене воды отраженья неверны, неотчётливы, непонятны.

Лишь когда поток через реки и реки доходит до спокойного широкого устья, или в заводи остановившейся, или в озерке, где вода не продрогнет, - лишь там мы видим в зеркальной глади и каждый листик прибрежного дерева, и каждое перышко тонкого облака, и налитую голубую глубь неба.

Так и ты, так и я. Если до сих пор все никак не увидим, все никак не отразим бессмертную чеканную истину, - не потому ли, значит, что еще движемся куда-то? Еще живем?

Солженицын.