Русалки не рыбы: чешуя их не сдирается попросту, да о камни не счесывается. На хвосте у них, одна к одной, ровно дюжина тысяч изумрудно-синих, что дно морское, ровных, сверкающих, что водная гладь, чешуек. Русалки не поют, а только напевают, мурлыкают звонко песенки, плотно сомкнув губы - ммм мммм ммм - иначе обнажат свои острые зубки, моряки-то боятся.
Русалки не рыбы, русалки не гибнут попросту.
Отчаявшись или сойдя с ума, они будут бросаться на скалы и, разместившись поудобней на острокаменном рифе, стерев вкровь нежные девичьи ладони, впервые или наконец, будут петь свои самые сладкие песни, обнажив острые зубки - терять то нечего - и отрывать одну за одной чешуйки с хвоста. Кровь у них лиловая, тягучая, что мед, сладкая на запах. Сладкая на запах - да на зубок никто не пробовал.
Дюжина тысяч чешуек - одна за одной. А русалка без хвоста - мертвая русалка.