Белая земля, а напротив небо
Противоположного цвета;
Сто тысяч километров красных дорог
Весь мир пронизывают насквозь
Должен ли он страдать из-за того, что не страдает? Должен ли он испытывать тоску из-за того, что не испытывает тоски?
В молодости человек не способен воспринимать время как круг, он воспринимает его как дорогу, ведущую прямо вперед к вечно новым горизонтам; он еще далек от понимания, что его жизнь содержит лишь одну тему.
Человек должен быть уверен хотя бы в одном: что он хозяин своей смерти и может выбрать для нее время и способ. Если у тебя есть такая уверенность, ты способен многое выдержать. Ты всегда знаешь, что можешь спастись от них, как только выберешь такую минуту.
У вас болезнь, которая, к сожалению, теперь в моде и которую ежедневно встречаешь у интеллигентных людей. Врачи, конечно, ничего об этом не знают. Она сродни moral insanity, ее можно назвать также индивидуализмом или воображаемым одиночеством. Современные книги полны этим. В вас вселилась фантазия, будто вы одиноки, ни один человек вами не интересуется, ни один человек вас не понимает. Тому, в ком уже сидит эта болезнь, достаточно нескольких разочарований, чтобы он поверил, будто между ним и другими людьми не существует вообще никаких отношений, разве что недоразумения, и что каждый человек, в сущности, шагает по жизни в абсолютном одиночестве, что ему никогда не стать по-настоящему понятным для других, нечего с ними делить и невозможно иметь что-либо общее. Бывает даже, что такие больные становятся высокомерными и считают всех прочих, здоровых людей, которые способны еще понимать или любить друг друга, за стадных животных. Если бы эта болезнь стала всеобщей, человечество неминуемо вымерло.
Уже не говоря о многих потерянных людских жизнях...
Я не люблю людей . Не люблю за их жадность, зависть, подлость, обман...Но мне их жалко. Жалко их жизни, когда они умирают... сотнями, как лемминги. Когда их убивают, превращая их жизни в статистику, какие-то ублюдки.
Разговаривают двое:
-У меня каша в голове.
- А каша с изюмом?
Из палаты доносится крик:
- Я посланник Бога!
Крик из соседней палаты:
- Я никого не посылал!
Очнулась я когда в привычный фон вклинлось пение утренних птиц. Бросив читать, я нетвердым шагом вышла на балкон. Такой красоты я не видела давно: в предрассветных суммерках город был волшебно красив. Я смотрела на все это пока не взошло солнце.
