Распрощавшись с Ллео, девушка направилась в указанном ей, крестьянином направлении, то есть вверх по улице. Именно там, находилася торговый квартал. Ведь где и можно получить хоть какую-нибудь информацию, если не среди торговцев и покупателей, особенно, если не особо представляешь, что же следует искать и где. 

Страха перед большим городом Софи не испытывала. Скорее это была растерянность: вокруг сновали люди, лошади несущие всадников, лошади впряженные в повозки. Все они, общими усилиями поднимали в воздух клубы пыли, создавали вокруг себя неимоверный шум, распространяли кислую вонь пота и горько-сладкую вонь нечистот. Да, определенно можно было сказать, что город произвел на барышню самое отталкивающее впечатление, какое только может произвести населенная людми местность на человека. 

Но, раз уж она здесь оказалась, нужно было узнать хоть что-то, прежде чем убираться от сюда. Например, куда именно убираться, чтобы оказаться ближе к цели своих поисков. До площади, куда пролегал её путь было не так уж и далеко, всего с пол дюжины кварталов - не так много, чтобы устать, не так мало, чтобы осмотреться и представить, как же выглядит и чем живет город. Конечно, тот район, где она оказалась, разительно отличался от тех мест, где жили графы, герцоги и прочие титулованные особы приближенные ко двору; отличался от зоны, где располагалось аббатство, церкви и, вели свою тайную и, вероятно, скромную жизнь храмовники, но и это было вполне интересно. Софи было интересно всё, всё по-немножку. Там гда оказалась девушка, земля принадлежала мещанам, лавочникам, заезжим купцам, а так же большинству обитателей тени, благословляющих её, более, чем родную мать. 

Это было шумное место, здесь не было места и мгновению тишины. Даже ночь, в пору, когда считается, что не спят лишь дети Нечистого, здесь раздавался хриплый лай собак, цокот по мостовой, не понятно кому пренадлежавших  лошадей: то ли ночной стражи, толи зазевавшегося купца, то ли повесы, возвращающегося из сомнительного Дома Веселья, а чаще всего тревожный шепот распуганых невесть кем птиц.

Но, сейчас был день, высоко в небе утверждало право на жизнь и радость огненное светило. Сейчас всё жителям всё было нипочём, небо по колено и сам чёрт не брат. Худшее, что может случится днем - это срезанный кошель, надувший тебя лавочник, да одежда, забрызганная проезжающей мимо телегой. На небольших двухэтажных домиках, трущихся друг о друга стенами, раскачивались вывески трактиров, мастерских, да и простых горожан, решивших украсить серый, невзрачный фасад. Вокруг девушки сновали верещащие дети, за ними носились не менее шумные собаки, взрослые, показывая всем своим видом неодобрение, глядя на эти сгустки живой и безудержной энергии, прятали в уголках губ улыбки и спешили дальше, в неведомое их будущее. Вся эта масса бурлила, передвигалась, смешивалась, но совершенно не создавала впечатления хаоса. Она жила по своим собственным законам, неведомым маленьким человечкам, с их коротким веком.

- Простите, такая толпа, того и гляди, собъешь кого-нибудь с ног. - засмотревшись по сторонам, девушка не заметила молодую пару, на которую не примянула тут же налететь - Да еще эта городская духота. - продолжил молодой человек.

- Это Вы меня простите, я виновата, - сказала она, глядя на незнакомцев - здесь всё так непривычно... шумно.

На лицах молодых людей отразились понимающие улыбки.

- Так  Вы впервые в этом городе? - скорее утвердила, нежели спросила спутница молодого человека - тогда искренне рекомендую Вам посетить сегодня Площадь зрелищ. Она недалеко от рыночной. Там сегодня будет выступать заезжий балаган. эт всегда так инересно. 

Софи стояла и не могла вымолвить и слова. "Вот так просто? Прокатилась в телеге, прогулялась по городу, столкнулась с незнакомцами, которые рассказали мне о балагане, где обязательно, неприменно должен быть Паяц? Должен быть и никак иначе". 

- А там будет Паяц? - спросила она, лишь бы что-нибудь спросить.

- Разумеется - хохотнул молодой человек. В балаганах они создают немало шума.  -Тебе понравится. Начнут они около восьми, но народ начнет поддтягиваться раньше, так что не упусти хорошие места. Всего Вам доброго барышня.

Молодая пара откланялась и ушла, увлеченная своим щебетом и прекрасным романтическим духом, что разнсился от нх за версту.

Проводив их взглядом, девушка повернулась в том направлении, куда шла до столкновения, продолжая думать о этой странной встрече. У них в деревне тоже можно было вот так запросто заговорить с первым встречным. Другое дело, что там все друг друга знали с младых ногтей, да и все в той или иной степени приходились друг другу родственниками. Здесь же совершенно незнакомые люди могут заговорить с тобой о чем угодно, а после. раскланявшись, уйти, забыв  тебе через пару мгновений. Ну что же, решила Софи, так даже легче будет расспросить людей, о том, что ей хочется знать. Хотя, чего уж тут спрашивать, если тебе в самом начале известно, куда и когда идти.

Её размышление были прерваны открывшимся на Рыночную площадь видом. Она была довольно большой, хотя и не такой, как ей представлялось ранее. Возможно причиной тому были тут и там наставленные лотки с разноцветными тентами,создававшими впечатление одного плотного, пёстрого купола, заставляющего глаза слезиться. Немног привыкнув, барышня пошла вдоль крайнего ряда, примостившегося у стены, чтобы не заблудиться в этом лабиринте самого разнообразного товара, от грубых нитей, до самых тонких деликатесов, от оружия тончайшей работы, до деревянных свистулек, что так обожала детвора. По большей части, лотки занимали приезжие купцы, тогда как местные мастера и лавочники располагались покраям, выдвигая прилавки прямо у входов в свои дома. 

Проходя мимо латков с продуктами, приправами и сластями, Софи поняла, что у неё с самого пробуждения, а точнее с того момента, когда она сидела на берегу озера не было во рту и маковой росинки. Запахи привлекали и манили. Постепенно мысли о голоде стали затмевать, как первое впечатление отгорода, так и нервное предвкушение от посещения балагана и встречи с Паяцем. Так уж устроен человек, что ближе живота своего мало что отыщется. Если, конечно не воспитывать свой дух, а на то не все отважаться, да и мало кому нужно. Девушка, хоть и прибывала часто в мире своих фантазий, и, как говорили в её родной деревне была не от мира сего, всё же не чужда была простым человеческим слабостям. А потому чувство голода, легко возымело власть над её помыслами. 

Только сейчас, она поняла, что при ней нет ни гроша. В той небольшой перемётной суме, что каким-то чудом осталась при ней, было много полезного, что может пригодиться в лесу, но ничего полезного для города: нож, огниво, небольшой котелок, нити с иголками, да немного лечебных трав. В крайнем случае, подумала девушка, после праздника, можно будет выйти за стены города, поискать грибов или ягод. А завтра, попробовать сделать удочку, как делал её отец, когда брал её с собой на рыбалку.

Размышляя об этом, она не заметила, как остановилась у лавки, гда продавали засолёную рыбу. "Ну да, где ещё остановиться, когда вспоминаешь про рыбалку" - подумала она.

- Чего, девица, рыба понравилась? - Софи не сразу поняла, что глубокий жёсткий голос принадлежит хозяйке, крупной рыжей женщине, чьё лицо так плотно покрывали веснушки, что можно было подумать, будто природа определяя её внешность, отсыпая должное, чихнула, да и просыпала всё, что у неё было. - Будешь брать?

-Нет, я приехала в город не за рыбой - ответила барышня опуская глаза. Признаваться, что у неё нет денег, отчего-то не хотелось.

- Ясное дело, рыбы везде полно. Чего за ней ездить не пойми куда. А есть всем хочется, зачем бы кто ни ехал. Что денег нет? Глаза-то голоднющие. - Хозяйка продолжала басить, изучающе глядя на собеседницу. - Ну так ты зайди, я тебя покормлю, а ты по хозяйству поможешь. А то этот лодырь, сынуля мой, считает, что помогает по хозяйству, а сам только и думает, как бы на дальний лужок удрать. Тьфу, никакого проку. Так что?

- Я могу, - ответила девушка, не веря в удачу, в который раз, с момента пробуждения, являющую ей свою благосклонность. - мы с отцом ходили на рыбалку.

- Ну там посмотрим. А олух мой, пока за прилавком постоит, нечего мух считать. Считать научится - умным, небось, станет. 

В помещении, хоть и была тень, но было ещё более душно чем на улице. Не спасал даже легкий сквозняк. Кроме того, казалось, что рыбный запах пропитал здесь всё до последней пылинки на потолочных балках и, до последней ниточки на траченных временем шторах. Рыба была повсюду: в огромных кадках, небольших плошках, подвешена на веревках, разложена на столах, засыпанных солью. Даже под столом, в лапах, без сомнения, самой счастливой на свете кошки.

- Не переживай. Здесь мы сидеть не будем. А то ты ещё околеешь, с непривычки. Выйдем на веранду с другой стороны дома, там и тень, и ветерок, и вонь не такая плотная - успокоила лавочница. - Вот голова моя дырявая - встрепенулась она - звать то тебя как? Меня вот Матильдой, так и зови, без расшаркиваний.

 - Софи - ответила девушка улыбаясь и новому знакомству и тому, что ей наконец-то удалось вырваться из этого рыбьего ада.

- Славно. В таком случае, Софи, видишь в том конце веранды окно? – поинтересовалась она. – Так вот прям за ним стол, а на нем кастрюля с рыбной (кто бы сомневался) похлебкой. Там же найдешь и хлеб и тарелки и прочее. Доставай всё это прямо через окно, чтобы по дому не шататься. Жить в нем, если и можно, то лишь с вечера, когда остывать начинает. И мне принеси. 

Девушка была рада помочь Матильде, в благодарность за временный приют. А потому отправилась без всяких сомнений добывать с чужой кухни обед, не смотря на то, что хозяйничать, находясь в гостях, было не принято. По крайней мере, у неё дома. С другой стороны, другие страны – другие нравы. Это она поняла ещё по рассказам пилигримов, проходивших мимо её деревни. 

Наливать суп через окно было довольно странно, складывалось впечатление, что ты кот, таскающий у соседской кухарки сметану. Довольно весело и немного тревожно. Хорошо хоть шанс получить скалкой по наглой рыжей морде стремиться к нулю. 

Но вот стол был накрыт, а значит, можно было перевести дух. Забыть обо всех странностях, нелепостях, опасениях и поисках, просто наслаждаясь горячей (к счастью, едва теплой) похлебкой, свежим хлебом и травяным сбором, который здесь предпочитали чаю. 

- Что ж, вижу голод мы утолили и теперь ты меня не съешь. – пробасила хозяйка. – Зачем же ты к нам приехала? И с кем, к слову сказать? Не может же барышня твоих лет в одиночку путешествовать по свету.

- По всему выходит, что может – ответила Софи – Но меня сюда привез Ллеу. 

- Ллеу, говоришь. Женишок твой, что ли? И где носит этого олуха? – лицо лавочницы стало наливаться алым, а голос посуровел. Того гляди начнет скрипеть как несмазанная путля на воротах.

- Нет, нет. Он не мой жених. Он крестьянин, он меня довез до города. Он уехал в квартал ремесленников, а я пошла на Рыночную площадь. Мы даже почти не знакомы. – найдя благодарного слушателя, девушка решила поделиться впечатлениями.  – Он просто ехал по своим делам, а я проснулась у него в телеге. Он меня не выгнал, а довёз до города. Даже предлагал приехать на его землю и работать вместе с его семьей. Он не олух, он хороший.

- Так – остановила словесный поток Матильда – ясно. Олух, он и есть олух, пусть и хороший. Бросил девчушку посреди незнакомого города, без гроша в кармане и поминай, как звали. А в телеге то у него ты как оказалась, не с неба же упала?

Девушка задумалась. Она уже рассказывала эту историю усатому дядьке, но тот был настроен так философски, что мог не отреагировать даже на заявление о том, что морские демоны теперь ходят по земле, а лесные духи устраивают пляски в кострах, чему и рады бесконечно. Но рассказывать ли об этом бойкой лавочнице, которая кажется слишком земной для подобных россказней. Конечно, вряд ли она из-за этого выгонит из дома, но если над правдой посмеются, покрутив пальцем у виска, приятного тоже мало. Да и где это видано, чтобы можно было рассказывать направо и налево подобные вещи. Хотя, учитывая, что она не знает где искать Паяца, как это делать и у кого спрашивать дорогу, которой, возможно и нет, такой вариант перестает казаться глупым.

- Что-то ты сильно призадумалась. Вспоминаешь или думаешь стоит ли рассказывать всё подряд первой встречной тётке? Так я тебе скажу можно. По крайней мере, вряд ли ты сможешь меня удивить. У меня муж был рыбаком, мы тогда ещё на севере жили. Так вот он из моря из своего, каких только баек не приносил. И облысей я на этом месте, если не было в них, хоть трети правды.  – Вывалив всю эту информацию на одном дыхании, лавочница набрала воздуха и закончила – решай, конечно, сама, но начнем работать, а там поглядим. За работой и говорить проще, да и работа за разговорами легче.