Такое дело,
У меня нет тела.
Негде спрятать душу,
Нечем при случае укорениться в луже.
Дальше хуже:
Невозможно отведать вкусное блюдо,
Не сыграть музыкального этюда,
Не пожать руки.
Вот суки!
Кто похитил мои потроха?
Ради смеха?
Ради мести?
Со злобы или просто для "жести"?
Явно, что у него нет чести.
Зато есть целых два тела.
Такое дело...
Столько жаловался, что ушла бессонница,
раз, два, раз-два-три.
Больше мне не говори,
Будто что-то здесь не так,
Будто в сердце моем мрак.
О психологах, как и о представителях других профессий, часто складываются интересные представления.
Я не слушаю глухарей,
Воробьиные крылья не столь большие.
Но бывают и маленькие слова.
Они, примерно, как бабочки:
Залетят через уши в низ живота
И вот - на щеках от улыбки ямочки.
Дай своим мыслям красивые крылья
И пусть себе летают где-нибудь.
Вот и готова моя тортилья,
Ещё из пива выберу что-нибудь.
Цех у меня на работ мало чем отличается от всех других цехов, что расположены в ангарах. Здесь занимаются сбором переподготовкой макулатуры. Старые архивные документы, рекламные газеты, что многих так бесят, постоянным своим навязчивым присутствием в почтовых ящиках, журналы из роспечати, учебники из школ и худ лит (бывает и интересное нечто, таких книг уже 2 картофельных мешка утащил домой). Несмотря на все эти радости периодики и художественного творчества, обстановка довольно серая и скучноватая. В цехе работают угрюмые киргизы, к нам приезжают суровые водители грузовиков и т.д.
Но вот после кратковременно отлучки на склад, возвращаюсь в цех. И бредя к офису, как-то случайно обернулся. Разрыв шаблона.
как-то тухло. Формат - похмелье.
день рабочий, не до веселья.
Шефы злые беседуют грубо,
Каждый миг мне туго, так туго.
Но закончится день этот - знаю.
Там на подвиг себя бросаю:
Два часа домой пешедралом.
Вижу улицы бальным залом.
Ну а хрена ль, в душе танцуя,
кофе с булкой в кафе хлебну я.
Ну и в целом всё будет пиздато.
Утро. Вот и ругаюсь матом.
