Представь себе друг, ну просто представь. Ты живешь... ну скажем в огромном небоскребе. У него то толстые стены, пронизанные стальными прутьями. Два лифта (один грузовой), консьерж, охрана и бассейн на крыше. Соседи друг друга почти не знают, но тебе хорошо в твоей уютной норке на N-цатом этаже.
И тут владелец здания решает, что на нулевом этаже не хватает автосалона и начинает сносить перегородки. День и ночь кипит работа. Грохот и треск падающего бетона. Жильцы нервничают и паникуют. По стенам бегут трещины. Пикеты, звонки в мэрию. Владельцу здания - фиолетово.
Представьте как это, жить под тоннами железобетона, в любую секунду готового обрушиться. Или устоять. Жить не зная, что будет, но подозревая, что ничего хорошего не будет.
Пусть вы бухгалтер, маляр или мафиози - если вы живете в этом здании от вас не зависит, будет он стоять или падать.
Я часто надеюсь на Бога. Может дом упадет, а может и нет. Но может быть Бог может...
Еще реже - страшно на него злюсь, ненавижу и посылаю на хуй. Спорю с ним, обвиняю, пытаюсь убедить. Это как бегать по лесу и кричать в пустоту.
Как сказал поэт:
Когда я один, я взываю к Богу,
Говорю ему: «Как ты там, старина?
Может, ты устал и тебе всё побоку
И настали чёрные времена?»
Когда я в толпе, я кричу ему:
«Господи! Забери свой пряник и спрячь свой кнут.
Мы столько лет стояли над краем пропасти –
Не пора ли нас всех столкнуть?»
Когда я в лесу, то я вою волком,
Я мечусь и в меня поселился бес.
Господи! Я пропал, заблудился, я сгинул, во как!
Ты включи мне долбаный GPS.
Проложи мне маршрут, в общем, сделай что-то,
Чтобы выйти из леса и дом найти.
Господи, позвони мне хоть раз на сотовый,
Чтобы я убедился, что ты в сети.
Когда я в воде, я подобен скату,
Я свечусь электричеством,
я не плыву, я лечу.
Господи, положи мне денег на карту,
Чтобы я улетел, куда захочу.
Боже мой, я открою тебе все счета и сейфы,
Извини, что они абсолютно пусты.
Господи, а можно я сделаю с тобой селфи,
Чтобы всех атеистов загнать в кусты ?
Господи, если будешь рядом, заходи в гости,
Посидим, покурим, затрём за жизнь.
И, кстати, завещаю тебе свои череп и кости,
Ведь больше они никому не нужны
Может это приближающаяся старость. А может ушедшая юность. У меня ощущение, что я стою посреди страшного, немыслимого урагана, уносящего людей, деревья и камни. Уносящего целые города. Дикая буря посреди которой я иду мягко и свободно, в полной тишине, а под ногами и над головой вихрь уносит звезды, миллиарды звезд...
Я часто чего-то боюсь. Мне страшно. Бояться глупо. Это как у зубного, до - бесполезно, после - поздно. Боятся все - не все об этом задумываются. Возвращаясь к примеру с домом - пусть у тебя на стене ружье, это не поможет тебе. Или пусть ты Курт Кобейн - тоже ничто не поменялось. Можно бояться катастрофы настолько, что ты решишь переехать. Но ведь может выйти и так, что при переезде, тебя убьет кирпичом. Совершенно случайно. И ты решаешь, что метаться бесполезно - и остаешься со своим страхом. Вот в чем соль. Мы знаем, что тут опасно, но другие варианты еще прикольнее этого.
Тут либо свихнуться, либо перестать испытывать страх.
И тогда ты живешь без страха в этом мире, мире, который почему-то создан таким, что все убивают всех. Все жрут всех. Мир ночного кошмара. Даже растения буквально душат друг друга выживая. Неужели невозможно было сделать иначе? Что это за разработка? Что за причина могла подвигнуть создать безумно красивый мир смерти? Загадка.
А те, кто живут без страха улыбаются потрескавшемуся зданию и выбирают себе свежий стиль, фенечки, колечки. Картины, музыку. Посреди шторма, они выглядят почти галамурно...
PS Александра Васильева я очень люблю. Среди всех российских исполнителей он единственный человек, не только знающий меня лично, но и ... впрочем это секрет. Кто слушал его альбомы догадается.
но еслиб и какой нить садист знал что ему пиздец. врядлиб наслождался собственной болью
он бы просто ссал со страху
Страх - он как боль. Неприятно, но всегда можно не обращать внимание. Просто не обращать.
Да, с возрастом человек становится мудрее и осторожнее, он уже убедился на своём или чужом опыте, к чему приводит безрассудный риск. А "в юности кажется жизнь бесконечна, будет всегда", и кому-то удаётся уцелеть после безбашенных эскапад, а кому-то и нет.
В общем, кто не рискует, тот не пьёт шампанского, а пьёт водку на могилах тех, кто хотел пить шампанское.