ТатьянаЛюбая война — это смерть. На нашей войне она тоже есть. Но страшна уже не сама смерть, а ее обыденность. Когда 2 июня сбросили бомбу на облгосадминистрацию и погибло 11 человек — ужасались все. А сегодня каждый день гибнут люди — в очереди за водой, за гуманитаркой, во дворе, в своей квартире — мы уже не ужасаемся, мы привыкли к смерти рядом с нами — и это самое ужасное.
Не хочу обвинять тех, кто уехал. У большинства были причины: маленькие дети, больные родители, выбитые окна. Кто-то просто не смог справиться с эмоциями и уехал, посчитав, что вернется через пару недель, когда «все утрясется». Эти люди — не трусы, да и не все оставшиеся в Луганске — герои.
Моя соседка недавно сказала: «Хорошо, что нет связи, а то бы пришлось отвечать на дурацкие вопросы — „ну как вы там?“» Я ее понимаю. Как рассказать по телефону даже близким людям, сидящим в Киеве, Харькове или Крыму, что каждый вечер ты стелешь две постели: на диване и в коридоре, за капитальной стенкой?
