Проходя мимо одной из тех палаток, где, кажется, можно купить всё на свете (но большей частью никому не нужное), я невольно обратил внимание на стоящую на одной из стеклянных полок переливающуюся позолотой подарочного вида книгу. Название гласило:

Система ценностей здесь будто бы вывернута наизнанку: болячки или подробности интимной жизни обсуждаются чуть ли не публично (насколько публичен общий чат?), а такую простую анектную вещь, как возраст, многие скрывают. Почему?

Сначала я играл в оркестре на челесте и колокольчиках — при этом оркестр сидел спиной к зрителям и лицом к сцене. Играли что-то вроде Кармен-сюиты, и танцовщица в красном платье была идентифицирована как Плисецкая. Играл с листа, но даже в основном попадал куда надо. Музыка, как всегда во сне, была странными фрагментами.

После того мы (по ощущению, тот же исполнительский коллектив) — на каком-то сабантуйчике после этого перформанса, в небольшом помещении, освещением и антуражем более всего напоминающем большую парилку. Двое обещают какие-то развлечения, и мы с интересом наблюдаем, как из небольшого («размером с яблоко с маленьким червячком внутри», как объясняли потом технологию) вырастает (вроде 3D-печати изнутри самого изделия) большая пластиковая хреновина, внутрь которой можно зайти, что все и делают.

Пользоваться на свой страх и риск!

Слово «друг» для меня стало чем-то совершенно сакральным уже в ранней юности.