Кажется, я придремал, подперев собой фонарный столб, "горевший" чернотой разбитого единственного глаза. Это упущение стоило мне разорванной штанины новеньких джоггеров и изодранной в кровь ноги. От неожиданности я заорал и всадил нож ожившему псу между глаз. В ночной тишине громко чавкнуло, лезвие вошло до упора, пара хриплых конвульсий и он затих.
На этот раз, надеюсь, навсегда.
Выдохнув рвано, я нашарил возле себя длинную палку и поднялся, опираясь на неё, как на трость...