Я был слеп.
Слеп и отравлен, каким продолжаю являться до сих пор. Жижа в голове слишком вязкая, чтобы дать мне трезво смотреть сквозь толщину в много километров. Я и сейчас слеп, только прозрел. Писал ранее о людях-самородках, сейчас горько улыбаюсь своему отражению в зеркале, вспоминая текст и тех людей, о ком шла речь. 

...Тщательно замаскированная отрава для мелких тупых грызунов вроде меня. Нет никаких самородков в обличии этих демонов. Окутанные дымкой лжи и сладких речей всегда выходящих с поля битвы без поражения демонов  жертвы — почти мертвы, почти, почти, не подобрать слова, почти без шансов, отравленные чёрным ядом улыбающихся демонов, искромсанные когтями тех, к кому тянулись их безоружные руки с тупыми ногтями, ослепшие слишком ярким миллионом ядовитых светлячков. 

День-неделя-месяц-месяцы... У демонов пир. Они ликуют, танцуя на костях тех, кто пал.