В 14 я вдруг стала тихой, бессловесной.
Будь то шумная толпа, или пара незнакомых людей, или хорошо знакомые родственники - мой голос становился хриплым, уродливым, и мне казалось, что каждое слово, прорываясь через горло, причиняет невероятную боль.
Сейчас, на третьем десятке, вместо необоснованной злости на родителей, появились останки чувств отчаяния, грусти, щемления где-то возле грудины и понимание, что все не могло быть иначе. Неприятный коктейль, который не советую употреблять.
Я и до этого не была особо общительной. Дети никогда не принимали меня в свои игры, в младшей школе меня знатно лупили всем классом, когда что-то надо было сказать при большом количестве народа - я неизменно начинала рыдать, а родителям, в общем-то, всегда было пофигу.
Наверное, поэтому, в 14 знакомство с моим первым другом показалось настоящим праздником.
Потом время понеслось с дикой скоростью. Познакомились мы в августе, а в сентябре меня изнасиловали - и я убежала из дома, ныкаясь по подворотням и скрываясь от голубоглазого злыдня. Правда, спустя неделю меня вернули домой.
Родители подумали, что я убежала специально. Это был позор. А того голубоглазого наркомана так и не посадили.
О побеге друг знал, и даже пытался помочь найти меня, а вот про изнасилование я промолчала. Дело было даже не в стыде, я просто решила, что это не стоит упоминания. Он и так здорово меня поддерживал, рассказывал истории, почти ничего не говорил о себе, но всегда обо мне. Сейчас я понимаю, что нужно было спрашивать. Он был эдаким лучиком, любил гитару и смотреть на луну. Инструмент был ему под стать - словно его сердце было зашито тугими стальными нитями. И иногда это сердце выдавало выразительные партии.
Когда мне было лет 15-16, мы перестали общаться. Почему-то до сих пор неловко.
Мне было лет 20, и я снова вспомнила о нем. Парень, который тогда был моим мужем, начал писать блог, а названием этого блога был ник моего друга.
Вдруг поняла, что у меня не осталось никаких его контактов. Все потерялось. Стояла на ступеньках, мешала проходу, меня толкали чужие руки-ноги-плечи. Я просто почему-то не могла идти дальше.
И, если честно, до сих пор не знаю, куда мне идти.