Захожу в комнату и вижу, что там косая сажень в стене. Сначала даже внимания не обращаю, прохожу мимо, кофе ставлю рядом с компом на, так сказать, рабочее место. Тыркаю мышкой, дабы вывести, скорее себя, чем комп из спящего режима. Выходим почти одновременно. Он чуть раньше. На достигнутом не останавливаюсь и со злорадством добуживаю себя парой глотков обжигающего, свежесваренного кофе. Пришло как бы «счастье» бодрствующего человека. Через несколько минут на порогу появилось что-то непонятное, смутное какое-то ощущение. Немного помялось там, робко поскреблось, а когда поняло, что на него не обращают внимания, превратилось в настойчивый зуд не-то любопытства, не-то изумления. После этого, конечно, игнорировать его стало совершенно невозможно. Вы сами когда-нибудь пробовали оставаться совершенно равнодушным, если, вдруг, упаси боже, у вас что-то зачесалось? Глупый вопрос, разумеется пробовали… И как? Получилось?   У меня, каюсь, нет. В связи с этим, я, как добродушный хозяин, пригласил то, что стояло до сих пор на пороге и навязчиво там шебуршелось. После чего глянул на ту самую стену, в которой самым немыслимым образом помещалась сажень. Вы можете сказать, что мол сажень, даже и косая – это мол мера длинны, используемая в России с 11 по 17 века и равная примерно 230 см и измеряется она от кончиков пальцев вытянутой руки до кон...чиков пальцев ноги по диагонали. Я с вами соглашусь. Действительно, так и есть. Но увидь вы ту сажень, что была в моей стене, то поверьте, удивились бы не меньше. Почему? Потому лишь, что в стене моей была не мера длинны, а огромных размеров коса! Да-да, именно коса. Та самая, которой на сенокосе размахивали когда-то мужики. Урожай, так сказать, собирали. Но кому пришло в голову собирать урожай в моей квартире, где не то что пшеничные поля не росли, но и кактусы вяли от засухи? Думаю любой мало-мальски сообразительный человек тут же хапнул бы просветления на свою бедную голову. Ну а что, такой повод: не вяжущаяся с возможным обстоятельство, остановка мыслей, утро, опять же, а кто рано встает тому Будда даёт. Короче облом. Никакого просветления. Может, надо было встать пораньше? В таком случае, можете оставить его при себе и ещё игольное ушко в раю до кучи. В общем, стою я так, глазами хлопаю, как дурак, с остановленными мыслями. Вдруг, раздается стук. Я от неожиданности не знаю: то ли падать, то ли смеяться. Выбираю компромисс – пригибаюсь и издаю нервные смешки. Потом понимаю, что стук, похоже, был в дверь и надо бы посмотреть, что там ещё стучится. В принципе, от добра добра не ищут, но неудовлетворенное человеческое любопытство, как известно, кошку сгубило. А кошки хорошие, их беречь надо. Иду к двери. Открываю не глядя в глазок. Ну его от греха подальше. Стоит Смерть. Такая стандартная, в плаще с капюшоном, костяшки из рукавов торчат. Ну и я стою. А хрена ль тут ещё делать. «Привет – говорит – я, вот, пришла». А я не будь дурак: «Проходи – мол – может кофе сварить?». Где это видано, чтобы Смерть кофе пила? На что она мне: «Ну, вообще я на минуточку – кто бы сомневался? – но если можно, то не откажусь. Только, чур, я готовлю. У тебя курить-то можно на кухне? А то кофеек с сигаретой, по-моему, очень жизнеутверждающее сочетание создают». Проходит мимо меня, идет на кухню. Оттуда раздуются звуки подготовки к ритуалу приготовления чудо напитка. «Я чего пришла – говорит, - косу вот забыла. Ночью сидела тут, сон твой охраняла. А утром спросоня то так и ушла без рабочего инструмента. Так что, как попьем кофейку, ты мне напомни, а то опять забуду».