Это был один из тех автобусов задняя площадка которого была довольно просторной за счет трёх сидячих мест с одной стороны и трёх с другой обращёнными друг к другу. На удивление транспорт был полупустой, но её я заметил сразу - ту, ради которой я занял именно это место. Настоящая картина. Целый фильм. Спектакль. И я в первом ряду.

Я рассматривал её с ног до головы не в силах отвести глаза, да и не желая этого. Я не пялился слишком уж откровенно, но своего интереса не скрывал и даже не хотел скрывать. Она привыкла. Привыкла, но в месте с тем не остервенела, это было сразу заметно по её глазам. Белокурая, молодая, свежая и с такой приятной улыбкой, которая напоминает тебе, что есть ещё на свете женщины, которые улыбаются просто потому, что им действительно хорошо.

Не могу точно определить возраст, глянем чуть шире. Сидящая через сидение девушка выглядела очень уж молодо, пугающе молодо, являясь при этом подругой той, что сегодня была в главной роли. Это я понял по общей куче вещей, находящейся между ними. Незнакомые люди не ставят свои вещи так близко друг к другу. Что это? Бельё? Нет, нужна зацепка. Секунд 10 я рассматривал вещи, пока не увидел перевёрнутое слово Huggies. Подгузники? Плохой знак, но не безнадежный. Она сидела в паре метров от меня, заметила мою заинтересованность и не подавала никаких признаков стервозности. Только улыбка и блеск в её красивых глазах. Надо было бы заговорить с ней, но я так не люблю это делать при людях.

Мой анализ прервал мужчина, сидящий на заднем ряду автобуса, наш сегодняшний сосед. Ему было около пятидесяти, однако седым он не был. Нормальная одежда, черная кожаная куртка, что редкость на мужчинах в таком возрасте. Он был совершенный добряк, уже почти старичек, в простеньких, но не убогих очках, работающий наверняка на одном из местных заводов. В этой поездке я был не единственным, кем овладели мысли о красоте прекрасной незнакомки. Женская красота вещь универсальная, имеющая свою власть над мужчинами всех возрастов.

- Девушка, а как вас зовут?

Я мгновенно начал анализировать его и ситуацию, переключившись с блондинки. Почти старичек спросил это бесцеремонно, но при этом добродушно улыбаясь и иногда посасывая жёлтого петушка, чем создавал впечатление скорее постаревшего ребёнка, чем пожившего мужчины. Пока я сижу тут со своими анализами кто-то не теряет времени и делает то, что ему хочется. Почему я не такой? Потому что я молод и мои намерения выглядят слишком явно? Да, о намерениях этого мужичка никто не будет даже задумываться, всем присутствующим и в том числе ему самому совершенно ясно, что ему ничего не светит, но ему и не надо. Он заводит разговор с девушкой не думая о будущем, она просто красивая, а он просто почти старичек. Ему нечего терять, а от того и волноваться не о чем. Был ли он таким же в мои годы? Был ли он таким же в молодости? Так же легко обращал внимание на девушек или сидел и занимался самокопанием?

Она даже плечами пожимала мило и с приятной улыбкой. Ей позвонили и она достала телефон. Он был кнопочным, чего я не видел уже довольно давно. Итак, что мы имеем? Современную девушку с несовременным телефоном. Слава богу учащуюся в ВУЗе. Гуманитарный факультет. С кучей подгузников, но без кольца. Слишком молода, что бы состоять в разводе. Социолог, не иначе.

Я давно не испытывал такого прилива эмоций. В моей голове начал зарождаться один из тех самых внутренних диалогов меня и меня. Меня под впечатлением и меня здравомыслящего.
- Давай, скажи ей, что это значит.

В ответ самому себе я лишь промолчал. Болтовня в шумном автобусе никак не входила в мои планы.

Она вышла не просто на моей улице, она вышла на моей остановке. Проклятье! Ситуация опять обязывает меня. Я ощутил то самое знакомое чувство страха. Комплексы. Целая куча оправданий. Дрож в руках. Я подходил к девушкам на улице миллион раз и страшно было только в первый, а в следующие даже приятно. Я не занимался таким уже довольно давно, так что для отвыкшего от таких вещей меня это снова было как в первый раз. Снова переступать через себя. Снова настраиваться. Снова набираться смелости. Снова выбираться из зоны комфорта.

Я выдохнул. Я понял, что скорее всего сдамся даже не смотря на то, что она идёт в попутном мне направлении. Впереди светофор. Красный сигнал на котором она остановилась. И тут я понял, что у меня кончились отговорки. Совсем. Напрочь. Мы стоим на одном перекрёстке в одну сторону на одном светофоре. Кажется, сама судьба хочет этого. Кто я такой, что бы противиться ей?

- Я, кстати, тоже учился в политехе когда-то.
Как это обычно бывает, они с подругой посмотрели на меня немного испугано, но в тоже время заинтересовано и в ожидании чего-то.

- Правда, потом пришлось перевестись. Гуманитарный, кстати, означает "человеческий" от латинского "gumanus". Это все науки связанные с людьми. Психологи, учителя...

Она как будто восторженно смотрела на меня и кивала.

- Но вы, я думаю, учитесь на социолога. 

Она как будто бы засияла.

- Да, точно! От куда вы знаете?

- В политехе больше ни на кого не учат. На учителей и психологов учат в педе.

Она улыбалась, говорила и я смог рассмотреть её зубы. Не сказать, что бы ровные, но ровнее моих, а строение челюсти и вовсе тоже самое. Эти вампирские клыки. Те клыки, под которые добровольно хочется подставить свою шею.

Мы ещё не много поболтали, пока нам было по пути. Она даже спросила меня, почему я там больше не учусь, но у меня было слишком мало времени, что бы объяснять. Она была довольно милой и я был рад, что подошел к ней.

Ей пора было сворачивать и единственное, что я успел выпалить, так это:
- Может как-нибудь погуляем?

- О, мы не можем.
- Почему?
- У нас есть молодые люди.

Она ответила за себя и за подругу, про существование которой я регулярно забывал. Я сдающимся жестом поднял руки вверх, попрощался и пошел своей дорогой. Уже почти дошел. Для того, что бы попасть в бар нужно было всего лишь завернуть за угол. Настроение даже после отказа было прекрасное. Конечно же у неё кто-то есть, как же иначе.