• 
   В голове буреломы,
  
  Пить охота,
  
  Во рту солома.
  
  Пустым взглядом в монитор,
  
  Скука,
  
  Кулеры с водой,
  
  Стоят, переломаны,
  
  Мне наперёд наука.
  Завтра термос возьму,
  
  С чаем зелёным,
  
  Хрен кому дам,
  
  Пусть глядят удивлённо.
  
  Курну, накурюсь, убьюсь,
  
  Сушняк сбивать буду,
  
  Влаги никто не получит,
  
  Просто про всех забуду!

  Ранней осенью 2010 года, лежал я на МОБе ( меж областная больница ) с воспалением лёгких. И довелось мне познакомиться там со смотрящим этого отделения. Звали его Лис. Человек он был старой школы, не высокий, коренастый, простой. Мы как - то быстро нашли с ним общие темы, может, что с одного города, не знаю, в основном же мы играли в шахматы. Это был его третий круиз, и как он сам говорил, последний. Причём между второй и третьей судимостью, он был на свободе всего два месяца. Наверно предчувствуя, ведь отделение было инфекционное и с нами лежали ВИЧ - инфицированные, одним из них и был Лис. Ему оставалось сидеть ещё 6 лет, из 10 - ти, я же скоро должен был освободиться. Меня даже не повезли домой на 4 - ку. В последнюю ночь на МОБе, разбудил меня шнырь, и сказал, что зовёт Лис. Я оделся и пошёл в бендюгу к старшине, там сидел Лис и пил чай, старшина расставлял фигуры на доске. Дальше подражая автору я опишу происходящее.

Температура не спадала третий день. Проснувшись, я сразу
почувствовал огонь, бушующий внутри меня. Холодный пот жирными противными
каплями застилал глаза, пропитывая постельное бельё, бесформенно скомканное
подо мной. В комнате воняло вчерашней попойкой. Я прокашлялся и потянул за
конец пододеяльника, чтобы вытереть лицо. На белой ткани остались следы крови:
две алые линии, напоминающие кокаиновые дорожки.

•    
  Мокрый Лондон, галантный Париж,
  
  Старый Рим, и барыга Нью-Йорк,
  
  Токио, миллионный Пекин,
  
  На колене стоят и дрожат…
  
  Лишь выходит на этот парад -
  
  Город славы, город герой,
  
  На порванных жилах
  
  Спускавшийся в ад,
  
  Город курган, на вечной реке -
  
  Не побеждённый Сталинград!
  Пирамидам великим за честь,
  
  Вавилон убирает свой взгляд,
  
  Виноватый Берлин свою спесь,
  
  Прячет в старый солдатский бушлат.
  
  Только он, ни кого не осудит
  
  Ходит медленно он по рядам,
  
  Стальным взглядом он смотрит отцовским,
  
  Ищет братьев своих тут и там.
  Ленинград, Севастополь и Брест,
  
  Отдают ему честь от виска,
  
  Уж кому, как не им это знать
  
  Цену жизни, и хлеба куска.
  
  Матерей, от души поздравляя
  
  Он проходит с пустой головой,
  
  Поклонясь каждой русской деревне,
  
  Видит каждый, - он город герой!
  Ни кому, ни когда не отнять,
  
  Его звания - город мать!
  
  Он воскрес на глазах из руин,
  
  Его звание - город сын!
  
  Не забудет он наших солдат,
  
  Его звание - город брат!
  
  Храбрый город на вечной реке -
  
  Сталинград! Сталинград! Сталинград!

      Ха-ха! Расскажу одну историю. В 90-е года, у одного моего приятеля, дочка в машине забыла томагочу, машина у нас тогда была одна на всех, и вот мы этого тамагочу, стали рОстить, и воспитывать. В те времена было очень много друзей среди наркоманов, ну тогда это явление не было, чем-то "из ряда вон", многие употребляли опиум, кто курил, кто в чай клал, кто на бутерброд намазывал, ну, а кто и кололся (но это уже позже, когда все подсели). И вот назвали мы эту тамагочу - Ханя (в честь ханки(опиума)), и стали ей, как полагается уколы ставить (там была такая функция, когда она заболеет), а она стерва, возьми, да и пристрастись к уколам.