Кто бы не знал, что слова твои, милая моя Скрипачка, так глубоко проникают в душу мою и ранят её. Кто бы подумать мог, что стану я жалеть о чём-то, никогда не думая об этом прежде. Я хотел бы говорить о вечном, но снова не дождавшись ответов, придумывать их самому...

Сколько же разговоров о вечном..

И сколько молчат о земном

Люди кажутся вам столь беспечными,

Когда метель бушует за окном.

Они такие глупые, бесцельные..

Когда в тепле уютно, в тишине

И не такие уж они и человечные,

Когда играет их румянец на лице.

Когда мне слышен смех и крики, вопли

Когда всё в шутку, а потом всерьёз.

Когда знакомо что-то мне до боли,

А в общем-то я просто не люблю мороз.

Зачем, зачем вы люди так живёте,

Зачем не нужен вам уют и дом?

А глупо я сейчас, как будто стёкла - 

Защитная стена и приговор.

Да, мне нельзя отсюда выйти, 

Но разве не могу счастливой быть?

Нет, не могу. И шрамы - книжки,

И больно же и грустно и смешно вне мира быть

Haar – Черный Ангел

Здравствуй, моя милая Скрипачка. 

Я тебя люблю.

Спокойной ночи

Моя милая Скрипачка, позволь попросить у тебя кое-что. Я ведь не так часто и не так много у тебя прошу. Я не прошу у тебя доверия и не прошу любви. Я не прошу у тебя даже уважения. Позволь попросить тебя лишь быть терпимей к моим недостаткам, которые не в силах я искоренить. Пожалуйста, не вини меня за то, что сделала и за то, что сделать я не смогла. Ты можешь ругать меня, только не оставляй.

Единственная моя Скрипачка, где же твоя удача? Неужто ты отпустила её или продала за что-то более ценное? Я всё равно верю в тебя. Верю в твою удачу и твои силы. Так где же ты, когда мне так холодно? Согрей меня своей внутренней мелодией, кажется, я продрогла изнутри. Кажется, моей душе было холодно настолько, что уже мёрзнет и моё тело. Всё-таки не вечно могу я топить лёд, рано или поздно он побеждает. 

Потерянный, кажется, я нашла и тебя в реальности. Помнишь, когда я пыталась растопить лёд в прошлый раз, ты сказал, что море может просто замёрзнуть, когда кажется, что оно высохло, помнишь же? Шестой, я нашла теперь и тебя. И спасибо за твою теплоту, в прошлый раз она помогла мне. Я надеюсь что и в этот раз можно будет разжечь огонёк заботы и надежды. Только не знаю, отчего так холодно. Шестой, ты же тоже привык к этому состоянию? Наверное, ты свыкся сильнее, чем я. Конечно, ты же старше, ты же Потерянный. Надеюсь, я немножко буду на тебя похожа.

Моя милая Скрипачка, пожалуйста, не тревожься ни о чём. Будь счастлива, очень тебя прошу.

Не бойся, моя милая Скрипачка, я верю в тебя. Ты же всегда добиваешься того, чего хочешь. Пусть будет по-твоему. Удача на твоей стороне.

Что в этом дне было такого необычного? Наверное то, что сегодня был дождь; наверное то, что сегодня был понедельник и наверное то, что сегодня был их последний день. 
В подвале, про который не знал никто, где были только стены и стол, там я и сидела, дожидаясь своих игроков. Круглый стол на 7 человек, серые тусклые стены, с которых сыпется штукатурка и пока еще пустая комната, без мыслей и эмоций. Но всему своё время. 

 Играющий никогда не любил игры, спорящий всегда ненавидел споры, а Счастливый вовсе не был счастлив. Автор не был автором, т.к. нигде не издавался, а Скрипачка не умела играть не скрипке. Они были. Первый, который действительно был лучшим игроком и остальные, для кого номер не имел никакого значения. Кроме Играющего номера и не были никому нужны. 

К сожалению, время в игре было настоящим, и оно неумолимо двигалось вперёд. Если бы его у игроков было чуть больше, может они что-нибудь бы и поняли.

Когда не будет спать никто,

Когда изранят вас осколки,

Я в ваше загляну окно:

"Скажите, я красив на полке?"

Когда сады цветут вовсю 

И места нет уж сожаленью

Я буду петь для вас в Раю

О грусти к вашему недоуменью

Когда сирень несёте в дом,

Когда вам нравится так запах

Молиться буду я за гром

Чтоб посетил он вас внезапно.

Я написал бы вам роман,

Я б полюбил вас, с позволенья,

И не настигло горе б вас

Да только мне зачем волненья?

Я заглянул сегодня к вам.

"Скажите, я красив на полке?"

И руки в кровь, и сердце в хлам

И где-то к лесу воют волки.

Утро. Какое-то непривычно-шумное и светлое, какое-то по-странному звонкое и ироничное. Я не знаю, как вообще можно так описывать утро, но моё было именно таким. Передо мной сидели, в одинаковых позах, закинув ногу на ногу, одинаково ухмылялись и смеялись глазами, Скрипачка и Играющий. От этих двоих в одном помещении мне стало страшно. У Первого уже вошло в привычку будить меня пристальным взглядом, я даже немного к этому привыкла и перестала на него ругаться, но появление Скрипачки было неожиданностью.