Мы с Куклой опять опаздывали на пару, поэтому так быстро выбежали из дома, что забыли взять зонтик. "Маленький дождичек" - успокаивала меня Кукла. В тот момент, когда мы дошли до железной дороги, я решила, что мир сошел с ума, а тропический дождь потерялся и попал в старушку Европу. Такого я здесь не видела никогда: настоящий ливень, что заливает дороги и через который ничего не видно, но удивительно теплый, не под стать странно холодному майскому дню. Мы перебегали из подъезда в подъезд, вылевали воду с балеток, обматывались одним шарфом и шли в обнимку, чтобы не смыло с моста.
- Нет, какую девушку... Я же волк-одиночка, мне никто не нужен.
Кому-то больно видеть бывших парней, а мне гораздо больнее –
бывших друзей.
Особенно, когда он весь такой разбитый и несчастный, а ты не
знаешь, что с ним случилось, и не можешь ему помочь. И хочется с одной стороны
обнять крепко-крепко, сказать, что все наладится, а с другой – врезать
посильнее по красивому лицу. За привычку влюблять в себя всех людей независимо
от пола, возраста и национальности, привязывать их к себе, а потом выкидывать
всех на помойку, чтобы доказать, что такому совершенству никто не нужен.
Было день рождение Умницы, и я вдруг поняла, что наш тесный
круг вдруг становится замкнутым, где все судорожно расхватывают себе пары, а я
остаюсь одна.
Я уехала домой на две недели, а в воскресенье выехала, чтобы вернутся сюда, в квартиру, которую мы с девочками снимаем вместе. Приезжаю я в понедельник в шесть утра, такая злая и уставшая, тащила ужасно тяжелый чемодан, упакованный мамой (ненавижу это делать, поэтому у меня он всегда полупустой), едва втиснулась в автобус, который в уже в пять часов был набит людьми, и целый час стояла, боясь упасть от нехватки воздуха.
